Комментарий

outputs_in

Комментарий

26 апреля, 2025

Влияние поляризации власти на мировую политику

В своем комментарии Миразиз Машарипов, член Клуба волонтеров ИПМИ, утверждает, что международные отношения сегодня в корне меняются под влиянием растущей поляризации власти, создавая более хаотичный и нестабильный мировой порядок. Он объясняет, что традиционная глобальная политическая архитектура разрушается, особенно с возвращением Дональда Трампа на пост президента США, что ускорило существующие тенденции. Г-н Машарипов выделяет три ключевых фактора, стоящих за этой трансформацией: появление нетрадиционных технологических центров, углубление идеологического разрыва между ультраправыми и ультралевыми силами и обострение конфликта между глобальными элитами.   Сначала автор рассказывает о том, как технологическая мощь перемещается из традиционных центров, таких как Силиконовая долина, в новые хабы в Китае, Индии, Вьетнаме, Бразилии и Африке. Он рассказывает о том, как эти регионы не просто перенимают, а активно формируют будущее таких технологий, как искусственный интеллект, квантовые вычисления и децентрализованная инфраструктура. Однако, предупреждает он, расширению этих центров угрожают такие проблемы, как чрезмерное влияние государства, как это наблюдается в Китае, и утечка мозгов из стран с развивающейся экономикой. Эта технологическая децентрализация, по его мнению, подорвет лидерство Запада в установлении мировых стандартов к 2030 году.   Затем он обращается к усугубляющейся идеологической поляризации, особенно между ультраправыми и ультралевыми силами в Европе и Америке. Г-н Машарипов описывает, как популистские движения подрывают традиционный центристский консенсус, который когда-то служил основой многостороннего сотрудничества, а националистическая политика Трампа еще больше способствует фрагментации. Он утверждает, что паралич ЕС и рост националистических правительств ослабили реакцию на такие крупные кризисы, как война в Украине и изменение климата, тем самым превратив международную политику в опасную непредсказуемую арену.   Наконец, автор обсуждает развивающийся конфликт между элитами, уделяя особое внимание подходу Трампа к внешней политике. Он рассказывает, как Трамп, в отличие от Байдена, решил взаимодействовать с авторитарными лидерами, такими как Владимир Путин и Ким Чен Ын, посредством личной дипломатии, позиционируя себя в качестве глобального посредника. Он утверждает, что такой стиль транзакционного лидерства ставит личные отношения выше институциональных норм, тем самым усугубляя фрагментацию глобального управления. В заключение г-н Машарипов рисует мрачную картину мира, в котором все больше доминируют технологическая децентрализация, идеологический экстремизм и соперничество элит, и все это грозит расшатать и без того хрупкую международную систему.   Читайте на Paradigma.uz   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

outputs_in

Комментарий

25 апреля, 2025

Миграционный кризис между Афганистаном и Пакистаном

В апреле 2025 года правительство Пакистана объявило о реализации инициативы под названием «Возвращение на родину», которую администрация Талибана охарактеризовала как «принудительную депортацию». В результате этих мер за один месяц около 80 тысяч граждан Афганистана были депортированы через пограничный пункт Торхам в пакистанской провинции Хайбер-Пахтунхва обратно в Афганистан. По данным Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН) и других источников, от 19 до 45 тысяч из них были выдворены насильственно, в то время как остальные вернулись добровольно или без внешнего давления.   Ключевой причиной депортации правительство Пакистана называет усиление угроз национальной безопасности. Активизация таких террористических группировок, как «ИГИЛ-Хорасан» и «Техрик-и-Талибан Пакистан» (ТТП), а также деятельность трансграничных боевиков и преступных организаций стали основными факторами, повлиявшими на политический курс Исламабада. В течение первых десяти дней марта 2025 года в Пакистане произошло пять крупных атак — три в Хайбер-Пахтунхве и две в Белуджистане. Все нападения носили характер террористических актов с участием смертников, в результате чего погибло не менее 18 человек, в том числе 12 военнослужащих, 5 граждан КНР и один пакистанец. Аналогичные атаки имели место и в предыдущие годы, и гибель китайских граждан может оказать негативное влияние на стратегически важные для Пакистана экономические отношения с Китаем.   В ответ на эти вызовы правительство Пакистана инициировало План репатриации незаконных иностранцев (IFRP), основанный как на соображениях внутренней безопасности, так и на политических интересах. Хотя данная стратегия направлена на укрепление внутренней безопасности и регулирование миграционных процессов, она также вызвала серьёзную обеспокоенность в связи с гуманитарными последствиями и угрозами региональной стабильности.   Афганистан, получивший этих депортированных, теперь сталкивается с серьёзными проблемами. Тысячи людей, которые долгое время проживали в Пакистане, теперь должны вернуться в родину, характеризующуюся слабой инфраструктурой и ухудшающейся экономикой. Многие из возвращённых не имеют жилья, работы и базовых ресурсов, что делает их уязвимыми для вербовки со стороны экстремистских организаций, таких как ИГИЛ-Хорасан и ТТП.   Для правительства Талибана эта массовая репатриация может привести к сложным экономическим, политическим и социальным последствиям. Значительная часть возвращённых, вероятно, будет мигрировать в крупные города в поисках работы, что создаст дополнительную нагрузку на и без того ограниченные городские ресурсы. Если этого не удастся избежать, это может привести к росту безработицы, преступности и общественного недовольства, что в свою очередь может серьёзно подорвать внутреннюю стабильность страны.   В свою очередь, иранские власти могут также последовать примеру Пакистана и начать требовать строгого соблюдения миграционного законодательства от афганских беженцев, находящихся на их территории, в противном случае в ближайшем будущем они могут начать массовую депортацию, аналогичную действиям Пакистана.   В то же время международное сообщество также начало предпринимать взвешенные меры в ответ на развивающийся кризис. В частности, Катар запустил гуманитарную инициативу в поддержку депортированных афганских граждан, выделив 800 тысяч долларов на строительство жилья в городе Гардез, столице провинции Пактия. Посредством таких усилий — предоставления гуманитарной помощи, содействия стабильности в Афганистане и участия в мирных переговорах — Катар стремится укрепить свои дипломатические позиции на международной арене, особенно в мусульманском мире, и зарекомендовать себя как эффективный участник в решении глобальных кризисов.   В заключение миграционный кризис вдоль границы представляет собой не только двустороннюю проблему между Афганистаном и Пакистаном, но и серьёзный вызов для широкой региональной безопасности и стабильности. Его последствия могут затронуть Иран, Китай, Центральную Азию и других ключевых региональных участников, влияя на их политические и безопасность стратегии, поскольку миграционная политика одной страны оказывает влияние на сложную систему, связанную с человеческими жизнями, стабильностью и международными отношениями.   Автор: Бобур Мингяшаров   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

outputs_in

Комментарий

23 апреля, 2025

Какие выгоды ожидает Казахстан от строительства Трансафганской железной дороги?

Заместитель премьер-министра – министр национальной экономики Казахстана Серик Жумангарин, находящийся с официальным визитом в Кабуле заявил, что Астана инвестирует $500 млн в проект Трансафганской железной дороги. Должно быть эти средства пойдут на строительство железнодорожного участка «Торгунди-Герат» (113 км), проектированием которого занимается афгано-германская компания «Bakhtar», при содействии индийских специалистов.   Год назад Туркменистан и Казахстан договорились о совместной реализации проекта строительства железнодорожного коридора «Торгунди-Герат-Кандагар-Спин-Булдак» с возможностью выхода на пакистанские порты в Индийском океане. Этот маршрут преимущественно пройдет по западным провинциям Афганистана, откуда может быть ответвлен в сторону Ирана и его океанского порта Чабахар.   Для Казахстана железнодорожная линия «Торгунди-Герат» важна с точки зрения расширения Международного транспортного коридора «Север-Юг» на Афганистан, что усилит транзитные позиции страны в межрегиональных перевозках в направлении Южной и Западной Азии.   В классическом понимании восточная ветка МТК «Север-Юг» связывает Россию с Ираном через железнодорожные сети Казахстана и Туркменистана. Далее грузы следуют морскими путями в Индию. Проактивная политика правительства «Талибан» и соседних с Афганистаном государств, прежде всего, Узбекистана по развитию трансафганской торговли наполняет концепт «Север-Юг» новым содержанием. Не случайно инициатива Ташкента по строительству Кабульского коридора (железной дороги «Термез-Мазари-Шариф-Кабул-Пешавар»), а также идея создания альтернативного железнодорожного коридора через Кандагар, которую продвигают Ашхабад и Астана, находит активную поддержку в Москве.   В начале апреля российская сторона объявила о своем участии в подготовке ТЭО Трансафганской железной дороги по обоим маршрутам. Скорее всего, следующим шагом станет вступление в финансовый консорциум проекта, чтобы получить управление альтернативным (в дополнение к иранскому транзиту) каналом экспорта критических ресурсов, включая энергоносителей на обширный рынок Южной Азии и стран Залива. Аналогичная ситуация складывается на газопроводном треке ТАПИ, где РФ и Казахстан также намерены действовать в прочном тандеме.   Российский грузопоток в южном направлении обеспечит Казахстану устойчивый доход от транзитных услуг в купе с возможностью расширить торгово-экономическое сотрудничество с Афганистаном. Поставлена цель увеличить товарооборот до $3 млрд. Также Астана заинтересована в разведке и разработке афганских полезных ископаемых. Главным вопросом в реализации этих задач остаётся налаживание надежных транспортных коммуникаций с Афганистаном. Здесь странам Центральной Азии важно достичь взаимной координации на основе единого, прагматического подхода.   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

outputs_in

Комментарий

23 апреля, 2025

Способен ли Узбекистан выдержать испытание золотой лихорадкой?

На прошедшей неделе цены на золото достигли исторического максимума, составив 3 500 долларов США за унцию (31,1 грамма). Рост стоимости данного ресурса на мировом рынке традиционно воспринимается как положительный фактор, поскольку способствует укреплению государственных резервов, увеличению экспортной выручки и другим макроэкономическим преимуществам. Однако, как показывает опыт ряда стран, сырьевое благополучие в долгосрочной перспективе может превратиться в фактор, сдерживающий экономическое развитие.   Согласно данным Центрального банка Узбекистана, на начало 2025 года объем золотых запасов страны оценивается в 11,5 млн тройских унций. Узбекистан входит в число ведущих мировых производителей золота: по итогам 2024 года его годовая добыча составила порядка 105 тонн, что обеспечивает ему место в первой десятке глобального рейтинга.   Следует отметить, что в Узбекистане осознают как потенциальные выгоды, так и риски, связанные с текущей рыночной конъюнктурой. С одной стороны, высокие цены на золото предоставляют экономике страны значительный фискальный и экспортный бонус. С другой стороны, ключевой вопрос заключается не в самом факте роста цен, а в том, насколько эффективно будут распределены дополнительные доходы от экспорта.   В настоящее время Узбекистан предпринимает меры, направленные на рациональное использование благоприятной рыночной ситуации. Значительная часть сырьевых сверхдоходов направляется в долгосрочные проекты, включая развитие образования, здравоохранения и технологического сектора. Параллельно осуществляется инвестирование в несырьевые отрасли, такие как текстильная промышленность, агропереработка, логистика и IT-сфера, что способствует созданию добавленной стоимости и новых рабочих мест.   Особое внимание уделяется социальным инициативам, включая программы «Молодежная тетрадь» и «Женская тетрадь», представляющие собой цифровые платформы для адресной поддержки соответствующих категорий населения. Реализация подобных проектов не только способствует социальной стабильности, но и снижает миграционное давление, уменьшая отток населения в крупные города и за рубеж.   Таким образом, текущий рост цен на золото создает для Узбекистана дополнительные возможности для экономической трансформации. Критически важным остается вопрос о том, удастся ли избежать «ресурсного проклятия», характерного для многих сырьевых экономик. Узбекистан демонстрирует стремление не только максимизировать доходы от добычи золота, но и диверсифицировать экономику через инвестиции в человеческий капитал и инновационные отрасли. Время покажет, насколько успешной окажется данная стратегия.   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

outputs_in

Комментарий

23 апреля, 2025

Бангладеш и Пакистан: Новая страница в отношениях

17 апреля 2025 года министр иностранных дел Пакистана Исхак Дар посетил Дакку (Бангладеш) и провел переговоры со своим коллегой, министром иностранных дел Бангладеш Джашимом Уддином. Это был первый дипломатический контакт высокого уровня между двумя странами с 2010 года.   На протяжении всего периода становления Бангладеш как независимого государства и вплоть до 2010-х годов отношения между Пакистаном и Бангладеш были довольно теплыми. Пакистан официально признал Бангладеш в феврале 1974 года при премьер-министре Зульфикаре Али Бхутто. Это произошло после подписания Симлаского соглашения 1972 года и освобождения Бангладеш пакистанских военнопленных. В том же году Бхутто посетил Дакку, где выразил сожаление по поводу событий 1971 года и рассказал об экономическом сотрудничестве, хотя и не принес официальных извинений.   Отношения начали улучшаться в конце 1970-х и в 1980-х годах. В 1978 году Пакистан подарил Бангладеш четыре истребителя Shenyang F-6, продемонстрировав тем самым признаки военного сотрудничества. Две страны продолжали общаться во времена президента Мухаммада Эршада (1982-1990 гг.). Он посетил Пакистан в 1986 году, и во время визита обе стороны обсудили вопросы торговли и регионального сотрудничества. Эти обсуждения проходили в рамках СААРК, основанной в 1985 году. SAARC создала возможности для встреч и взаимодействия таких региональных лидеров, как Эршад и Зия-уль-Хак. Однако прогресс в отношениях между Бангладеш и Пакистаном был медленным. Одной из причин этого было то, что многие в Бангладеш (особенно Авами Лиг) по-прежнему были сосредоточены на поисках справедливости в отношении событий 1971 года. Они также предпочитали поддерживать более тесные связи с Индией. Ключевой момент наступил в июле 2002 года, когда президент Пакистана Первез Мушарраф посетил Дакку; это был первый визит главы пакистанского государства с 1974 года. У памятника Мученикам он выразил сожаление по поводу «эксцессов» 1971 года. БНП приветствовала это, но Авами Лиг сказала, что этого недостаточно. Кроме того, когда в 2009 году к власти вернулась Шейх Хасина, отношения стали более холодными. Ее правительство отдало приоритет связям с Индией и начало судебные процессы над людьми, обвиненными в помощи пакистанским военным в 1971 году. Пакистан раскритиковал эти процессы, назвав их политически мотивированными. Несмотря на то что объем торговли достиг 400-450 миллионов долларов, к 2010 году переговоры на высшем уровне в основном прекратились.   Новая элита. Правительство Бангладеш сменилось в августе 2024 года, когда протесты студентов сместили премьер-министра Шейх Хасину. В настоящее время Мухаммад Юнус, лауреат Нобелевской премии, возглавляет временное правительство. Юнус хочет, чтобы у Бангладеш были хорошие связи со многими странами, а не только с Индией. Его временное правительство разорвало связи с Нью-Дели, когда он раскритиковал Индию за предоставление убежища свергнутой Хасине и потребовал ее экстрадиции. В результате это открыло для Пакистана пространство (шанс) для сближения с Бангладеш. Эти изменения не просто реакция; они свидетельствуют о целенаправленной попытке пересмотреть национальную идентичность и внешнюю политику Бангладеш, отказавшись от зависимости от Индии и перейдя к более широкому региональному взаимодействию.   Бангладеш потребовал от Пакистана извинений за ущерб, нанесённый во время войны 1971 года. Пакистан, однако, не считает себя виновным в этих потерях. Тем не менее, это требование не должно рассматриваться Бангладеш как обязательное условие для восстановления отношений с Пакистаном, поскольку очевидно, что обе страны стремятся к возобновлению связей. Это также ясно прослеживается в их переговорах о восстановлении СААРК. СААРК – это Ассоциация регионального сотрудничества Южной Азии, организация, аналогичная АСЕАН для региона.   Экономическое сотрудничество – одна из главных причин возобновления переговоров между Бангладеш и Пакистаном. Объем их двусторонней торговли уже превышает 1 миллиард долларов. Бангладеш экспортирует одежду, а Пакистан поставляет хлопок, рис и пшеницу. Благодаря новому временному правителю М.Юнусу в феврале 2025 года они возобновили прямую торговлю, поставив крупную партию риса, что свидетельствует об укреплении экономических связей. Также планируется наладить прямые воздушные рейсы и упростить визовые процедуры, чтобы расширить возможности сообщения.   Фактор Китая. За этим процессом ощущается скрытое влияние Китая. Пакистан остаётся близким союзником Пекина, в то время как Бангладеш в значительной степени зависит от китайских инвестиций в инфраструктурные проекты, такие как дороги, порты и другие. Обе страны – Пакистан и Бангладеш – могут действовать в соответствии с геостратегическими интересами Китая в Южной Азии. Прочные связи между ними могут стать мощным стимулом для инициативы Китая «Один пояс – один путь». Такое сближение является тревожным сигналом для Индии, указывая на изменение баланса сил в регионе в пользу Китая. Поэтому Индия внимательно следит за этими переговорами. Особенно после того, как Индия недавно отменила соглашение о транзитной торговле с Бангладеш, экономические связи между двумя странами ослабли. Это решение нанесло серьёзный ущерб экспортной отрасли Бангладеш в сфере одежды, оцениваемой в 39 миллиардов долларов, и негативно сказалось на их взаимном экономическом доверии.   Влияние на ЦA. Роль Пакистана как транзитного узла для бангладешских товаров из Афганистана может укрепить экономические связи с центральноазиатскими странами, такими как Узбекистан и Туркменистан. Афганистан служит воротами в Центральную Азию. Обе страны уже сосредоточены на этом регионе. Усиленное сотрудничество может стимулировать совместные проекты в сфере энергетики или инфраструктуры. Кроме того, инициатива Китая «Один пояс – один путь» может связать Бангладеш и Пакистан с рынками Центральной Азии. Таким образом, могут появиться новые торговые маршруты.   Фирдавс Азимкулов   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

outputs_in

Комментарий

19 апреля, 2025

Реакция Китая на тарифную политику Дональда Трампа

За последние месяцы мы стали свидетелями принятия беспрецедентной тарифной политики со стороны США ко многим странам, которые имеют торговый профицит с США, особенно в отношении Китая. Исходя из предвыборных выступлений Дональда Трампа было известно то, что с приходом к власти он будет проводить жесткую торговую политику в отношении Пекина. Прогнозы оправдались, но масштабы роста пошлин на 145% на все китайские товары, а также одновременное принятие зеркальных мер со стороны китайского правительства с повышением пошлин на американские товары на 125% стали неожиданностью для многих. Принимая ответные меры, Китай дал понять, что не собирается поддаваться на угрозы со стороны США и будет «бороться до конца» в этой торговой войне.   В свою очередь, Белый дом пригрозил Китаю дополнительным повышением пошлин до 245% за ответные меры на китайские действия. Газета The Wall Street Journal сообщила, что президент США Дональд Трамп планирует убедить более 70 стран изолировать экономику Китая в обмен на отмену пошлин на импорт.   В ответ на это Пекин начал постепенную переориентацию на рынки ЕС, АСЕАН и стран-участниц инициативы «Один пояс, один путь» (ОПОП). Более того, Китай в рамках диверсификации торговых связей успешно перенёс свои производственные мощности в страны Юго-Восточной Азии и Мексику. Также в условиях высоких пошлин, Пекин направил официальные письма правительствам крупных государств, пострадавших от роста пошлин Вашингтона. В частности, ведутся активные переговоры с восточными союзниками США – Южной Кореей, Японией и Австралией, а с 13 по 17 апреля состоялось турне Си Цзиньпина по странам Юго-Восточной Азии — Вьетнаму, Малайзии и Камбодже.   Наряду с этим следует обратить внимание на отсутствие готовности Трампа и Си к взаимным компромиссам. В начале второго президентского срока Трампа попытки китайских представителей наладить прямые каналы связи с Вашингтоном оказались безуспешными, а новая администрация Белого дома не торопится инициировать переговоры с Пекином. Отсутствие устойчивых каналов коммуникации между лидерами и их доверенными лицами создаёт риск дальнейшей эскалации американо-китайских разногласий. Не исключено, что последующие шаги сторон будут носить зеркальный характер, что лишь усложнит перспективы запуска полноценных переговоров на высоком уровне.   Таким образом, принимая во внимание совокупную долю США и Китая в мировой экономике (около 43%), масштаб и глубина торговой конфронтации между двумя крупнейшими экономиками мира достигают беспрецедентного уровня. Это способно вызвать серьёзную напряжённость в глобальной торговле с потенциально негативными последствиями для всей мировой экономики, особенно в части обеспечения устойчивости цепочек поставок. Учитывая новые вызовы, многие страны стремятся диверсифицировать свои внешнеторговые отношения, что ведёт к пересмотру и переформатированию структуры мировой торговли.   Аналитики полагают, что введение высоких тарифов нанесёт особенно тяжёлый удар по экономикам стран со средним уровнем развития, чья устойчивость во многом зависит от экспортных доходов. Уже в ближайшей перспективе такие государства могут столкнуться с оттоком капитала и снижением темпов роста. Однако в условиях затяжных торговых трений между США и Китаем открываются и новые возможности — в частности, по привлечению инвестиций с обеих сторон, созданию совместных производств и развитию альтернативных транспортно-логистических маршрутов.   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.