Искусственный интеллект (ИИ) превратился в один из ключевых экономических фундаментов современной мировой экономики. Во Всемирном торговом докладе ВТО 2025 года ИИ рассматривается как технология общего назначения, сопоставимая по трансформационному воздействию с электричеством и паровым двигателем, которые в своё время радикально изменили экономические системы. Доклад имеет двойное значение: с одной стороны, он оценивает экономический потенциал ИИ, а с другой — предупреждает о риске усиления социально-экономического неравенства в условиях фрагментированного развития и недостаточного международного сотрудничества. В докладе показано, что ИИ способен существенно трансформировать торговые процессы и содействовать более инклюзивному экономическому росту по ряду направлений. Технологии ИИ снижают торговые издержки за счёт ускорения таможенных процедур, повышения прозрачности цепочек поставок, улучшения языкового перевода и предоставления цифровых инструментов, позволяющих малым и средним предприятиям выходить на международные рынки. Совместное исследование ВТО и Международной торговой палаты (ICC) показало, что 90% компаний, использующих ИИ, получили ощутимые выгоды, а 50% респондентов отметили улучшение управления торговыми рисками. Эти данные свидетельствуют о том, что ИИ облегчает вовлечение большего числа компаний из развивающихся стран в международную торговлю. Эксперты прогнозируют, что машинный интеллект может ускорить рост глобальной производительности примерно на 0,68 процентного пункта в год, обеспечив увеличение мировых объёмов торговли на 37% и рост глобального ВВП на 13% к 2040 году. Особое значение имеет тот факт, что сектор информационных услуг — включая облачные технологии, программное обеспечение и ИИ-сервисы — может увеличить объёмы торговли более чем на 40%. Это означает, что цифровые экономики и модели роста, основанные на услугах, получают значительное конкурентное преимущество. В то же время доклад подчёркивает ряд серьёзных вызовов. ИИ может усилить расхождения между развитыми и развивающимися экономиками при отсутствии должной координации политики. Страны с более высокими доходами, развитой инфраструктурой, высоким уровнем цифровизации и эффективным государственным управлением получат наибольшие выгоды. Напротив, экономики с низким уровнем дохода рискуют оказаться ещё более изолированными из-за слабой цифровой инфраструктуры и дефицита технических компетенций. Моделирование ВТО показывает, что экономики с высоким доходом могут увеличить свои доходы до 14%, тогда как экономики с низким доходом — лишь до 8%, если они не инвестируют заранее в цифровые технологии и инклюзивные политики. При этом при выравнивании условий в сфере инфраструктуры и внедрения ИИ потенциал роста доходов для развивающихся стран становится значительно выше. Отдельное внимание в докладе уделяется рынку труда и неравенству. В целом уровень оплаты труда, как ожидается, вырастет, однако для работников со средней и высокой квалификацией он может снизиться, поскольку их рабочие места в большей степени поддаются автоматизации по сравнению с низкоквалифицированным трудом. Это может смягчить общее неравенство доходов, но одновременно создаёт вызовы для среднего класса и подчёркивает необходимость масштабных программ переподготовки и адаптации навыков. Доклад ВТО подчёркивает, что именно многосторонняя, основанная на правилах торговая система является ключевым условием того, чтобы ИИ приносил выгоды всем странам. Такие соглашения, как Соглашение по информационным технологиям (ITA), Генеральное соглашение по торговле услугами (GATS) и Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (TRIPS), уже способствуют снижению цен на оборудование, упрощению торговли услугами и стимулированию инноваций. ВТО также разработала Индекс открытости торговой политики в сфере ИИ (AI Trade Policy Openness Index, AI-TPOI), который выявляет значительные межстрановые различия в барьерах в сфере услуг, торговых ограничениях и регулировании данных. Примечательно, что страны с низким уровнем дохода зачастую выглядят более открытыми, однако это во многом отражает не либеральность, а нехватку адекватного регулирования и инфраструктуры, необходимых для полноценной интеграции ИИ. Для того чтобы ИИ стал подлинным драйвером инклюзивного роста, его внедрение должно сопровождаться комплексными сопутствующими мерами. В настоящее время основная часть финансирования, программ и субсидий в сфере ИИ и образования сосредоточена в индустриально развитых странах, что повышает риск закрепления выгод ИИ именно в этих экономиках. Не менее важно обеспечить согласованность торговых правил и институтов глобального управления ИИ. При этом региональные торговые инициативы пока лишь в ограниченной степени затрагивают тематику ИИ и, как правило, охватывают преимущественно развитые экономики. Воздействие искусственного интеллекта может либо углубить межстрановые разрывы, либо, напротив, способствовать большей социальной сплочённости — в зависимости от решений, принимаемых в настоящий момент. В докладе подчёркивается важность транспарентности, политического диалога и наращивания потенциала посредством таких инициатив, как Digital Trade for Africa и фонд Women Exporters in the Digital Economy (WEIDE). Эти примеры показывают, что инклюзивное развитие возможно при наличии комплексной политики и достаточного финансирования. В заключение отмечается, что ИИ обладает значительным потенциалом для расширения мировой торговли, повышения доходов и увеличения доступа к экономическому росту. Однако реализация этого потенциала требует инвестиций в цифровую инфраструктуру, развитие человеческого капитала и формирование согласованной глобальной политики. Всемирная торговая организация играет ключевую роль в обеспечении того, чтобы торговая политика способствовала универсальному доступу к технологиям ИИ, предотвращала регуляторную фрагментацию и формировала условия для совместного процветания. Ближайшие годы станут определяющими: от совместных политических решений и международного сотрудничества зависит, станет ли ИИ фактором разделения или объединения человечества. Для Узбекистана, который движется в направлении более диверсифицированной и инновационно ориентированной экономики, выводы Всемирного торгового доклада ВТО 2025 года имеют особую актуальность. На фоне процессов цифровизации, реформ в сфере образования и переговоров о вступлении в ВТО трансформационный потенциал ИИ в торговле и производстве открывает для страны благоприятные возможности. Инвестиции в цифровую инфраструктуру, управление данными и образование с учётом ИИ помогут Узбекистану интегрироваться в глобальные цепочки создания стоимости и укрепить экспортную конкурентоспособность, прежде всего в текстильном, аграрном и сервисном секторах. Выводы доклада соотносятся с национальными целями развития Узбекистана, направленными на снижение регионального неравенства и укрепление человеческого капитала. Активное участие в многосторонней торговой системе в сочетании с проактивным внедрением ИИ-ориентированных мер по упрощению торговли позволит Узбекистану не только стать центром умного, устойчивого и инклюзивного экономического роста в Центральной Азии, но и значительно усилить свои институциональные и технологические компетенции. * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

Ноябрьский саммит «С5+1», прошедший на днях в Вашингтоне, традиционно оценивается экспертами через призму вопросов безопасности, транспортно-логистических коридоров и энергетической кооперации. Однако в нынешних условиях одним из ключевых измерений сотрудничества, на мой взгляд, становится и продовольственная безопасность. Для Узбекистана этот вопрос приобретает стратегическое значение, поскольку страна сталкивается с ограниченностью водных ресурсов и необходимостью повышения эффективности использования земель. В данных условиях обращение к опыту и технологиям США в области аграрных инноваций, точного земледелия и устойчивого управления ресурсами становится важным направлением развития сотрудничества в формате «С5+1».   Такой подход не является случайным. Все государства Центральной Азии в последние годы столкнулись с общими вызовами: изменением климата, засушливостью, деградацией земель, ростом потребности в продовольствии и сокращением доступных водных ресурсов. Узбекистан, при сохранении стабильных темпов экономического роста и прироста численности населения, испытывает объективное давление на аграрную систему, где традиционные методы хозяйствования уже не дают прежнего эффекта.   Важным результатом саммита стало объявление инициативы Шавката Мирзиёева по созданию Регионального партнерства агротехнологических инноваций, открывающего возможности для совместной работы научных центров, университетов, агротехнопарков и бизнес-структур. Потенциал такого партнерства для Узбекистана можно описать в нескольких направлениях.   Во-первых, это внедрение технологий точного земледелия на основе спутникового мониторинга, аналитики больших данных и автоматизации аграрного производства. США обладают развитой системой цифрового мониторинга состояния почв, владели первыми в мире коммерческими платформами высокоточного управления сельскохозяйственной техникой. Для Узбекистана это шанс перейти от экстенсивного к наукоемкому типу сельского хозяйства.   Во-вторых, устойчивые методы управления водными ресурсами. США имеют значительный опыт контроля водного оборота в засушливых регионах, аналогичных климатическим зонам Центральной Азии, включая штаты Калифорния и Невада. Передача методов капельного и комбинированного орошения, технологий рециркуляции и повторного использования воды может стать решающим фактором повышения урожайности.   В-третьих, развитие биотехнологий и селекции. Современные сорта устойчивых культур, предназначенных для засушливых регионов, позволяют получать стабильную урожайность при снижении объема используемой воды. Это особенно важно для Каракалпакстана, Бухарской и Навоийской областей.   В целом, создание партнерства агротехнологических инноваций важно тем, что оно предполагает региональный подход, а не исключительно национальные решения. Сельское хозяйство и водные ресурсы Центральной Азии взаимосвязаны между собой, и устойчивость каждого государства невозможна без устойчивости соседей.   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

Встреча президента США Дональда Трампа и председателя КНР Си Цзиньпина 30 октября 2025 года в Пусане стала первым личным контактом лидеров с 2019 года и привлекла внимание как важный индикатор состояния американо-китайских торговых отношений. На встрече стороны достигли устной договорённости, предусматривающей временную стабилизацию в наиболее чувствительных направлениях двусторонней торговли. Администрация США согласилась снизить так называемый «фентаниловый тариф» до 10%, а также отложить введение новых санкционных мер в отношении китайских компаний. В ответ Пекин дал согласие на год приостановить планируемые ограничения на экспорт редкоземельных элементов, которые являются критически важного компонента для электроники, высокотехнологичного оборудования и оборонной промышленности. Данный шаг имеет существенное значение, поскольку, как подчёркивает The Times of Central Asia, Китай перерабатывает около 90% мировых редкоземельных металлов и добывает порядка 70 %, что делает его ключевым поставщиком в глобальных цепочках стоимости. Несмотря на позитивный тон заявления, экспертное сообщество характеризует результат встречи как тактическую паузу, а не стратегический поворот. В аналитическом материале Лукаса Фиалы, руководителя проекта China Foresight в LSE IDEAS, встреча названа временным перемирием, направленным на снижение риска дальнейшей эскалации, но не затрагивающим структурные причины соперничества. Фиала подчёркивает, что фундаментальные драйверы стратегической конкуренции такие как технологическая автономия, индустриальная политика, контроль за цепочками поставок остаются неизменными и будут продолжать определять характер отношений США и Китая. По мнению аналитиков, опрошенных The Times of Central Asia, договорённость в Пусане не представляет собой стратегического сближения двух стран. Скорее, это попытка снизить краткосрочную турбулентность, особенно на фоне волатильности мировых рынков, рецессии в глобальной электронике и высокого спроса на критические минералы. Именно поэтому ряд экспертов характеризует переговоры как попытку «перекалибровки» отношений, в рамках которой стороны стремятся минимизировать геоэкономические риски, не изменяя стратегических установок. Для Центральной Азии переговоры Трампа и Си имеют особое значение, так как временная разрядка между США и Китаем способна снизить внешнее давление, побуждающее Вашингтон ускорять диверсификацию цепочек поставок критических минералов. Однако, долгосрочная логика остаётся неизменной: структурная конкуренция США и Китая продолжится, а диверсификация цепочек поставок, в том числе через Казахстан, Узбекистан и другие страны региона, останется стратегической целью Вашингтона. В этом контексте встреча в Пусане скорее задаёт временный тон переговоров, чем влияет на стратегические приоритеты сторон. В целом, переговоры в Пусане представляют собой сочетание тактической разрядки и сохранения структурной конкуренции. Они снижают остроту торговых разногласий, но не меняют стратегической линии ни Вашингтона, ни Пекина. Для Центральной Азии, где США продвигают проекты по критическим минералам и инфраструктуре, это означает необходимость продолжать многовекторную политику и одновременно учитывать возможные корректировки американских сигналов на фоне краткосрочной стабилизации американо-китайского диалога.   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.  

Афганистан, Иран и Турция договорились о совместном строительстве железной дороги «Герат-Мазари-Шариф». Соглашение было достигнуто 22 октября 2025 года на полях Региональной ассамблеи Международного союза железных дорог в Стамбуле. Согласно источникам, каждая сторона задействует финансовые, технические и кадровые ресурсы для реализации проекта. Его технико-экономическое обоснование, стоимостью $10 млн, планируется завершить к марту 2026, а еще через год провести грузовые испытания новой транспортной артерии.   Расширение железнодорожных путей вдоль северных афганских провинций вписывается в геополитический контекст современной динамики развития межконтинентальной связности по оси «Восток-Запад», где Афганистану отведена роль одного из ключевых транзитных хабов Евразии. Данный процесс знаменует очередную веху в практическом воплощении концепта Железнодорожного коридора пяти наций (ЖКПН), инициированного в начале нулевых. 2100-километровый маршрут с единой колеей 1435 мм пересекает границы Китая, Кыргызстана, Таджикистана, Афганистана и Ирана с дальнейшим выходом в Турцию и зону Евросоюза. ЖКПН призван обеспечить кратчайшее сухопутное соединение между Восточной Азией, Ближним Востоком и Европой, составив серьезную конкуренцию всем ныне существующим транзитным маршрутам из Китая в ЕС через Центральную Азию. Такое развитие может иметь долгосрочные последствия для Узбекистана и его транзитных возможностей.   Теоретически запуск железной дороги от Герата до Мазари-Шарифа предоставит Ташкенту дополнительный доступ к иранской дорожно-транспортной и портовой инфраструктуре в обход Туркменистана. Однако данное преимущество не возымеет должного эффекта без участия страны в развитии Коридора пяти наций, а наоборот будет способствовать перераспределению потенциального грузопотока по оси «Китай-Европа-Китай» в пользу Ирана и Таджикистана.     Первый важный шаг в реализации стратегической инициативы FNRC сделал Тегеран запустив в 2007 году со своей территории строительство железнодорожной линии «Хаф-Герат», протяженностью 225 км. Ожидается, что ее заключительный четвертый участок будет сдан в эксплуатацию к следующему году. Финализация проекта позволит Афганистану и Ирану пропускать через общую границу до 3 млн тонн грузов в год, большую часть которых составят транзитные потоки. В марте 2025 года по маршруту «Хаф-Герат» в ЕС отправлено 200 тонн афганской продовольственной продукции. В перспективе, при расширении железнодорожного полотна на северо-восточные провинции Афганистана, далее в Таджикистан и Кыргызстан, грузопотоки могут пойти в обратном направлении с конечной доставкой на рынок Китая.   За счет существенного сокращения транзитного времени и расстояния новый маршрут очевидно станет более предпочтительным в сравнении с транспортными коридорами, проходящими через Казахстан, Узбекистан и Туркменистан на Запад. Эти три республики Центральной Азии активно вовлечены в процесс формирования Южного железнодорожного коридора в ЕС через Иран и Турцию. Согласно оценкам, сопряжение железной дороги «Китай-Кыргызстан-Узбекистан», строительство которой стартовало в апреле 2025 года с Южным коридором позволит сократить торговый путь между Восточной Азией и Европой на 900 км, что предоставит Ташкенту важное конкурентное преимущество в сфере межрегиональных транзитных перевозок. Однако в случае дальнейшей активизации Коридора пяти наций Узбекистан рискует лишиться такой возможности.      В упредительных целях рекомендуется рассмотреть перспективу создания железнодорожного коридора «Китай-Кыргызстан-Узбекистан-Таджикистан-Узбекистан» с его возможным расширением на Афганистан и Иран, что позволит смягчить последствия активизации ЖКПН для Узбекистана, превратив страну в одного из бенефициаров проекта железной дороги «Мазари-Шариф-Герат».   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

В Пекине завершилась IV пленарная сессия ЦК КПК 20-го созыва, на которой утверждены «Рекомендации по разработке 15-го пятилетнего плана социально-экономического развития КНР (2026–2030 гг.)». Пленум подтвердил курс на высококачественный рост, инновационную модернизацию и технологическую самодостаточность как стратегические приоритеты национального развития.   24 октября на пресс-конференции Госсовета КНР представители профильных ведомств обозначили ключевые цели нового плана: устойчивый экономический рост, углубление реформ и открытости, развитие культуры и экологической цивилизации, укрепление национальной безопасности и возрождение села.   По словам Ханя Вэньсю (исполнительный заместитель заведующего Канцелярией Центральной финансово-экономической комиссии — Central Financial and Economic Affairs Commission, CFEAC), особое внимание уделено модернизации аграрного сектора, повышению качества производства и созданию современной сельской инфраструктуры.   Согласно данным Государственного статистического управления Китая (National Bureau of Statistics, NBS) и публикации Peking Ensight (18 октября 2025 г.), экономика КНР в первом полугодии 2025 года выросла на 5,3 %, превысив целевой показатель «около 5 %». Рост экспорта на 6,9 %, розничных продаж на 4,6 % и промышленного производства на 6,2 % подтверждает эффективность мер стимулирования внутреннего спроса и промышленного роста.   Эксперты Центра анализа Китая при Азиатском обществе (Center for China Analysis, Asia Society) отмечают, что Китай «удваивает ставку на инновации», стремясь снизить внешнюю зависимость и повысить производительность. В центре внимания — формирование «новых качественных производительных сил» на основе оригинальных технологий, цифровизации и искусственного интеллекта.   Министр науки и технологий Инь Хэцзюнь обозначил четыре приоритета: развитие фундаментальных исследований, прорыв в критических технологиях, интеграцию науки и производства, а также подготовку научных кадров.   По оценке аналитиков Института исследований современной Китая MERICS, по итогам IV пленума Китай «делает двойную ставку на инновации и высокие технологии», продолжая курс на научно-технологическую самодостаточность и самоусиление.   Глава Государственного комитета по развитию и реформам КНР (National Development and Reform Commission, NDRC) Чжэн Шаньцзе подтвердил задачу создания современной индустриальной системы, включающей модернизацию традиционных отраслей, развитие новых секторов, укрепление сферы услуг и инфраструктуры.   По данным комитета, государственные фонды в объёме 500 млрд юаней должны мобилизовать до 5 трлн юаней инвестиций, включая 600 млрд в четвёртом квартале 2025 года. Такой подход, как отмечают эксперты, открывает возможности для привлечения иностранных партнёров, включая страны Центральной Азии, к проектам в области промышленной, энергетической и транспортной модернизации.   Для внешних партнёров, особенно Центральной Азии, стратегический вектор Китая имеет практическое значение. Он открывает новые перспективы индустриальной кооперации, цифровизации, «зелёных» инвестиций и аграрного партнёрства. Развитие высокотехнологичных и сельскохозяйственных кластеров в Китае может способствовать обмену опытом и технологиями в сферах агротехнологий, водосбережения и переработки сельхозпродукции.   Укрепление внутреннего потребления и ориентация на качественный импорт создают дополнительный спрос на продукцию из Центральной Азии, включая сельхоз- и текстильный экспорт из Узбекистана, а инициатива «Пояс и путь» (Belt and Road Initiative, BRI) обеспечивает новые возможности для транзитных и инфраструктурных проектов.   Значительная часть пленума была посвящена внутрипартийной дисциплине и кадровым перестановкам. Подтверждён курс на «строгий внутрипартийный контроль» и борьбу с коррупцией.   В состав Центрального военного совета введён генерал Чжан Шэнмин, при этом ряд высокопоставленных военных и гражданских лиц, включая генерала Хэ Вэйдуна и экс-министра сельского хозяйства Тан Жэньцзяня, исключены из партии.   По оценке Центра анализа Китая при Азиатском обществе (Center for China Analysis, Asia Society), подобные меры свидетельствуют не о слабости, а о консолидации власти Си Цзиньпина, направленной на укрепление управляемости и партийной дисциплины.   Согласно данным Reuters, эти отставки стали частью крупнейшей военной чистки последних лет, нацеленной на восстановление дисциплины и управляемости командных структур.   Аналитики Института стратегических исследований «За горизонтом» (Beyond the Horizon International Strategic Studies Group, BtH/ISSG) и Института изучения войны (Institute for the Study of War, ISW) считают, что антикоррупционная кампания в военном секторе носит системно-управленческий характер и направлена на укрепление вертикали командования и институциональной эффективности Народно-освободительной армии Китая.   Во внешнеэкономической части пленум подтвердил приверженность открытости и многосторонней торговле. Министр коммерции Ван Вэньтао объявил о расширении доступа на рынок услуг, снятии ограничений в ряде отраслей и поощрении зарубежных инвестиций.   Как отмечает новостное агентство Синьхуа, с 18 декабря 2025 года на острове Хайнань вступают в силу новые таможенные правила, предусматривающие нулевые тарифы для 74 % товарных позиций — шаг к созданию полноценного свободного порта и стимул к трансграничной торговле.   В публикации газеты «Жэньминь жибао» (People’s Daily) под псевдонимом Чжун Цайвэнь (официальное обозначение Секретариата Центральной финансово-экономической комиссии — Central Financial and Economic Affairs Commission, CFEAC) подчёркивается, что «новая философия развития Китая имеет глобальное значение: она не только подходит самой стране, но и предлагает надёжное решение для мировых проблем».   Китай позиционирует себя как защитника многосторонней системы торговли и намерен «придать определённость мировой экономике», создавая более устойчивую внешнюю среду для совместного развития.   В целом, итоги IV пленума подтвердили устойчивость курса Пекина на внутреннюю модернизацию, технологическое самоусиление и открытую интеграцию в мировую экономику. Для Центральной Азии это означает расширение сотрудничества с одним из ведущих центров инновационного роста и возможность участия в новых индустриальных, цифровых и зелёных проектах, формирующих прагматичную и взаимовыгодную архитектуру регионального развития.   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.

В настоящее время мы наблюдаем тенденцию роста роли Центральной Азии в глобальной политике и мировой экономике. Так, Европейский союз на первом в истории саммите в формате ЕС и государств Центральной Азии 4 апреля 2025 года в городе Самарканд уже обозначил готовность поддерживать страны региона в продвижении реформ, развитии экономики и повышении международной конкурентоспособности. Это соответствует интересам Узбекистана, который проводит масштабную программу модернизации и укрепления регионального взаимодействия.   Принятая на этом Самаркандском саммите декларация создала основу для дальнейшего углубления взаимодействия. Она заложила чёткие ориентиры, которые сегодня получают практическое воплощение в ходе официальных визитов высокого уровня и заключении новых соглашений между Узбекистаном и Европейским союзом, что особенно ярко проявилось во время подписания Расширенного соглашения о партнёрстве и сотрудничестве 24 октября 2025 года в городе Брюсселе.   Подписание нового соглашения открывает новую страницу в укреплении взаимного доверия и развитии долгосрочного взаимодействия, так как оно открывает возможности не только для расширения политического диалога и экономического взаимодействия, но также позволит активизировать международное сотрудничество Узбекистана с ЕС в области безопасности, устойчивого развития и инновационной трансформации.   Выделим, что Расширенное соглашение о партнёрстве и сотрудничестве опирается на приверженности основным нормам международного права. В частности, подтверждается взаимное уважение независимости, суверенитета и территориальной целостности государств, а также готовность строить партнерство в соответствии с целями и принципами Организации Объединенных Наций.   Такой подход закрепляет международно-правовые гарантии и повышает предсказуемость политического взаимодействия. Укрепление диалога на принципах равноправия и уважения суверенитета доминирует в повестке внешней политики Узбекистана новой эпохи и получает широкую поддержку в международном сообществе.   Важное внимание уделено расширению условий для торговли и инвестиций. Узбекистан успешно завершил переговоры с Европейским союзом по вопросам доступа к рынкам товаров и услуг в рамках процесса присоединения к Всемирной торговой организации. Поддержка со стороны Европейского союза способствует дальнейшей интеграции страны в международные экономические цепочки и создаёт предпосылки для повышения конкурентоспособности экономики.   Особое значение получает сотрудничество в области критически важных сырьевых материалов, энергетической эффективности и развития современных производственных мощностей. Это соответствует стратегическим задачам страны по диверсификации экономики и привлечению высокотехнологичных инвестиций.   Отметим и публичную готовность сторон активизировать проекты цифровой трансформации, а также содействовать развитию устойчивой транспортной инфраструктуры. Партнерство в рамках инициативы «Global Gateway» открывает возможности для расширения транзитного потенциала Узбекистана, укрепления его роли связующего звена между Европой и Азией и повышения значимости Транскаспийского маршрута в международной логистике.   Современные вызовы в области безопасности приобретают все более трансграничный характер. В этой связи стороны договорились расширять взаимодействие по вопросам кибербезопасности, борьбы с терроризмом, нелегальной миграцией и гибридными угрозами. Успешность такого сотрудничества во многом определяет устойчивость развития всего Центральноазиатского региона.   Экологическое измерение становится одним из фундаментальных элементов двусторонней повестки. Европейский союз положительно оценивает усилия Узбекистана по улучшению экологической ситуации и рациональному использованию природных ресурсов. Поддержка проектов по восстановлению экосистемы Приаралья и водно-энергетической кооперации укрепляет международную солидарность в решении глобальных климатических задач.   Отдельное внимание уделяется и укреплению общественных обменов, взаимодействию молодежи, расширению академических контактов и продвижению культурного диалога. Это формирует устойчивую гуманитарную основу стратегического партнерства. Участие гражданского общества способствует укреплению доверия, лучшему пониманию ценностей и традиций и развитию разнообразных форм международного сотрудничества.   Таким образом, можно выделить, что подписанный документ фиксирует новый уровень взаимодействия между Республикой Узбекистан и Европейским союзом. Развитие сотрудничества с ним подтверждает, что Узбекистан уверенно следует курсом открытости миру и расширения внешнеполитических горизонтов. Этим самым продолжается и укрепляется основа для долгосрочной интеграции в глобальную экономику, модернизации государственного управления и внедрения инновационных стандартов устойчивого развития.   * Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.