В своем подробном обзоре для The Diplomat д-р Исломхон Гафаров анализирует тонкое, но стратегическое изменение политики России в отношении Афганистана, управляемого Талибаном. Москва все чаще рассматривает Афганистан не как традиционную зону конфликта, а как часть более широкого центральноазиатского региона — как в экономическом, так и в политическом плане. Центральным элементом этого подхода является введение трудовой миграции из Афганистана в Россию, политический инструмент, который Москва давно использует для укрепления своего влияния в постсоветской Центральной Азии. Недавнее соглашение, подписанное в ходе Петербургского международного экономического форума, об увеличении миграции из Афганистана в Россию свидетельствует не только о прагматичном сотрудничестве, но и о более глубокой попытке стабилизировать отношения с правительством Талибана.
Д-р Гафаров утверждает, что этот новый вектор миграции является частью более широкой российской стратегии по изменению отношения Афганистана к России — не как к бывшему оккупанту, а как к партнеру и источнику экономических возможностей. В то время как Китай продолжает доминировать в заголовках новостей благодаря добыче ресурсов и инвестициям в Афганистан в рамках инициативы «Пояс и путь», Москва тихо создает альтернативные связи — через трудоустройство, гуманитарную помощь и развитие инфраструктуры. Примечательно, что Россия даже превзошла Китай в некоторых аспектах, таких как дипломатическое признание Талибана и предоставление прямых путей трудоустройства для афганских рабочих.
В обзоре также рассматривается геополитическая конкуренция, возникающая в Афганистане между Россией и Китаем. В то время как Пекин расширяет свое влияние на афганские ресурсы и логистику, Россия противодействует этому с помощью проектов по развитию цифровой инфраструктуры и запуска трансафганской железной дороги в сотрудничестве с Узбекистаном. Недавняя отмена афганским правительством крупной китайской нефтяной сделки может дать Москве возможность усилить свое присутствие в энергетическом секторе. Эта конкуренция носит неоднозначный характер, поскольку обе державы сохраняют неформальные границы в Центральной Азии, но, по-видимому, все больше борются за влияние в Афганистане.
В то же время взаимодействие России с Афганистаном определяется сохраняющейся травмой от советско-афганской войны. Д-р Гафаров отмечает, что Москва стремится перекрыть эти исторические воспоминания инициативами в области мягкой силы — от поставок муки до культурных программ — и одновременно решать современные проблемы безопасности. Россия рассматривает экономическое сотрудничество не только как рычаг влияния, но и как меру по борьбе с радикализацией, пытаясь сдержать рост террористических групп, таких как ИГИЛ-КП, посредством стабильности и развития.
В итоге, в аналитической записке рисуется картина постепенной интеграции Афганистана в более широкую политическую структуру России в Центральной Азии. Открывая пути для трудовой миграции и позиционируя себя как надежного партнера на фоне региональных депортаций и ухода Запада, Москва создает новую нарративную линию. Как заключает д-р Гафаров, это может ознаменовать начало длительного присутствия России в экономической и политической структуре Афганистана — эволюцию не через военное вмешательство, а через миграцию, доступ к рынкам и дипломатию.
* Институт перспективных международных исследований (ИПМИ) не принимает институциональной позиции по каким-либо вопросам; представленные здесь мнения принадлежат автору, или авторам, и не обязательно отражают точку зрения ИПМИ.
